Холли немедленно взглянула наверх, чтобы посмотреть, откуда она взялась, и на краткий миг ей померещились на фоне звездного неба голова и плечи какого-то мужчины.

Все случилось настолько быстро и внезапно, что подруги не успели ничего сообразить. Мистер Фостер тут же схватил Белинду и крикнул:

— Ты цела?

Ее голос немного дрожал, когда она ответила:

— Да… кажется… не беспокойтесь… ничего страшного…

Она стала машинально отряхиваться, и с ее одежды на палубу полетели стеклянные брызги. Она поморщилась, когда один осколок впился ей в палец, — но в остальном она не пострадала.

Встревоженные звуком разбитого стекла, из рубки выскочили члены экипажа. Они спросили, что случилось, и мистер Фостер стал объяснять на смеси английского и французского, что на его спутниц с парапета упала бутылка.

Холли сказала:

— Когда я подняла голову, мне показалось, что я слышала шаги, — вмешалась Трейси. — Очень быстрые — как будто кто-то убегал.

Один из речников, бегло говоривший по-английски, предложил юной леди пройти в каюту и присесть:

— Может, мадемуазель хочет воды? — Потом, увидев, что она обвязала платком пораненный палец, добавил: — Или пластырь на рану?

— Нет, спасибо. — Белинда сильно побледнела; она набрала в грудь воздуха и старалась унять дрожь. — Честное слово, все обошлось.

— Все равно спасибо, месье, — сказал мистер Фостер. — Пожалуй, лучше всего нам сейчас поскорей вернуться в отель.

— Конечно, конечно, сейчас я пошлю кого-нибудь из команды за такси, — закивал речник. — Мне искренне жаль, вам испортили вечер, однако в это время, увы, по улицам бродит много пьяных идиотов. У одного из них, должно быть, выскользнула из рук бутылка. Тысяча извинений, мадемуазель, но мы должны быть благодарны судьбе, что вы не пострадали серьезно.

Через несколько минут мистер Фостер сел вместе с девочками в такси, и они поехали в отель.

— Ты точно чувствуешь себя нормально? — спросил он у Белинды, когда такси мчалось по мосту через Сену.

— Да, конечно. Даже палец перестал кровоточить, — ответила она. — Не беспокойтесь, эта история вовсе не испортила вечер — все было замечательно… Мы все наслаждались каждой минутой — верно?

Холли и Трейси поддержали свою подругу — несмотря ни на что, вечер действительно получился незабываемый.

— Я очень рад, — сказал мистер Фостер. — Правда, в какое-то мгновение я подумал… — Он помолчал и добавил: — Слава богу, что все обошлось, — но ты была на волоске.

Когда они подъехали к отелю, он попросил таксиста подождать его несколько минут, а потом отвезти к поезду, идущему в Бургундию.

Внизу за столиком регистрации сидел сонный ночной портье и листал какой-то журнал. Мистер Фостер попросил у него ключ от номера девочек.

Протягивая им ключ, портье пробормотал «бон нюи», а потом, вспомнив, что они англичане, напрягся и сказал:

— Пардон, я желаю вам доброй ночи и приятного сна!

Пока они ждали лифт, мистер Фостер достал бумажник, вытащил из него небольшую пачку французских банкнот и протянул ее Трейси, добавив:

— Этого должно хватить до моего возвращения — однако я объяснил ситуацию мадам Дюбуа, так что, если вы выйдете из бюджета, она даст вам взаймы.

Створки лифта раздвинулись; мистер Фостер поцеловал Трейси, пожал руки Холли и Белинде, выразил надежду, что они хорошо проведут свои каникулы, и извиняющимся тоном добавил:

— Простите мое занудство, но я не могу не повторить еще раз. Зарубите себе на носу: никаких тайн и расследований! Вы меня поняли?

После этого он поспешил к дожидающемуся его такси.

Когда он ушел, Холли печально вздохнула:

— Увы, мы совсем не ищем загадок — вся беда в том, что это они нас находят!

После этого они вошли в лифт и нажали на кнопку последнего этажа. Кабина медленно поползла кверху. Холли продолжила:

— Вообще, все получается немного странно, верно? Мы втроем — и вдруг оказались в Париже, да еще одни!

— По-моему, это потрясающе, — заявила Трейси.

— Я тоже так считаю, — согласилась Белинда. — За исключением… — Она замолчала.

— За исключением чего?

— Я понимаю, все говорят, что бутылка упала на нас случайно, но я невольно задумалась — а так ли это? Или кто-то бросил ее нарочно?

— Ох, оставь ты эти мысли! — отшатнулась Трейси. — Неужели ты думаешь, что кто-то мог устроить такую пакость? Бывают, конечно, уроды, которые любят всякие идиотские шутки, но такое… Ведь это было по-настоящему опасно!

Лифт дошел до верхнего этажа, вздрогнул и остановился; они пересекли лестничную площадку, и Холли открыла ключом дверь.

— А ты как считаешь, Холли? — продолжала Трейси, заходя вслед за ней в номер.

— Я не знаю, что и подумать. — Холли включила свет, подошла к окну в скошенном потолке и посмотрела на Эйфелеву башню, не видя ее. — Я правда не знаю, — повторила она. — Должно быть, это чистая случайность, но, с другой стороны, странно, что это случилось прямо у пристани — почти там, где мы видели наших загадочных попутчиков.

— Да, но ведь это было гораздо раньше, по крайней мере, на пару часов, — возразила Трейси. — И вообще, они ведь нас не видели — они не глядели в нашу сторону, когда проходили мимо.

— Почем нам знать? — вмешалась Белинда. — Они могли высмотреть нас раньше, чем мы их, а потом быстро уйти, надеясь, что мы их не заметим.

— Так ты в самом деле считаешь, что эта история может иметь в ним какое-то отношение? — спросила Трейси.

— Я не уверена, — ответила Белинда, раздеваясь. — Знаю только, что они не выходят у меня из головы… Да, кстати, по-моему, я знаю, как тот, кто назвался учителем, ухитрился исчезнуть с нашего горизонта, когда вышел из вагона-ресторана.

— Ну, по крайней мере, мы теперь знаем, что он не сошел с поезда в Эшфорде! — напомнила Трейси. — Вероятно, мы как-то проглядели его, когда обыскивали поезд, хотя и не понимаю, каким образом.

— А я все поняла — и как я только раньше не догадалась! Внезапно я сообразила — ведь он просто мог закрыться в туалете, верно? Это единственно возможное объяснение.

— Пожалуй, ты права. — Холли переменила тему. — И вообще, уже очень поздно, нам пора спать… Сейчас я попробую свою новую зубную пасту!

Пока Холли находилась в ванной, Белинда продолжала:

— Знаешь, что я подумала? Я действительно рада, что мы видели сегодня вечером наших таинственных незнакомцев.

— Почему? — удивленно спросила Трейси.

— Ну, если бы этого не произошло, мы так бы и не могли знать точно, что не ошиблись — тот дядька в буфете мог оказаться и в самом деле учителем. Говорил он вполне убедительно… Но теперь мы увидели их вместе и знаем наверняка, что он лгал, а это значит, что они что-то замышляют, — возможно, какое-то преступление.